4.3. Научное обеспечение развития уголовно-исполнительного законодательства России
Активная работа по совершенствованию уголовно-исполнительного законодательства началась в конце 80-х – начале 90-х гг. Впервые в 1988 г. удалось сформулировать концепцию основ уголовно-исполнительного законодательства, была подготовлена доктринальная модель. Позже при непосредственном участии ученых были разработаны проекты основ Уголовно-исполнительного кодекса РФ. [20]
При подготовке нового Уголовно-исполнительного законодательства РФ учитывались:
а) изменения политических, экономических, социальных и правовых институтов, динамика и структура преступности в стране, исторический опыт, уровень правосознания населения, международные правовые акты о правах человека, об обращении с осужденными, а также этап научной разработки исполнения уголовного наказания, исправления осужденных и ряд других проблем уголовно-исполнительной политики нашего и зарубежных государств;
б) возможности финансирования государством реализации законодательных потребностей;
в) криминологическая ситуация, складывающаяся в России; жестокость, применение оружия, особенно в случае тяжких преступлений, что стимулировало применение государством более строгих мер по борьбе с преступностью, в том числе при назначении и исполнении наказаний.
После принятия Конституции РФ активизировался процесс законотворчества, была затронута и сфера исполнения уголовных наказаний. Новая Конституция ускоряла разработку проекта нового Уголовно-исполнительного кодекса РФ.
Была подготовлена концепция реорганизации уголовно-исполнительной системы МВД России на период до 2005 г. Она содержала комплекс организационно-правовых, социально-экономических, психолого-педагогических и иных мер по адаптации деятельности учреждений и органов, исполняющих наказания, к требованиям Конституции РФ, задачам надежного обеспечения прав и законных интересов осужденных, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений.
Представляют интерес мнения ученых, практиков и самих осужденных о прогрессивной системе отбывания наказания. Их позиции значительно различаются. Это объясняется прежде всего их положением по отношению к уголовно-исполнительной системе, в какой-то мере ограниченностью взглядов. Так, осужденный не всегда разбирается в правовых аспектах проблемы, а работнику исправительного учреждения трудно поставить себя на его место. Теоретики права часто слабо увязывают проблему с реалиями жизни и возможностями государства на текущем этапе. Сошлемся на позицию одного из начальников московского СИЗО. Он считает, что «тюрьмы необходимы, более того в обществе надо воспитывать гуманизм, и прежде всего к жертвам… В следственном изоляторе находится 67 осужденных к смертной казни: все они – душегубы, маньяки, киллеры, организаторы крупных банд. Есть такие, за кем по 15—16 трупов… За 5 трупов дают пожизненное лишение свободы, 3 трупа – всего 15 лет лишения свободы. Конечно, мы в тюрьме обязаны ко всем относиться ровно. Но насильники, маньяки, убийцы для меня не существуют как люди». [21]
Не меньший ужас вызывают и условия, в которых находятся сами преступники. Мнение одного из осужденных: «Тюрьмы были и будут нужны, пока есть преступления, но только нужно их сейчас намного меньше… Тюрьмы не могут быть дворцами, но нормальные
человеческие отношениядолжны в них быть. Так как плохие условия содержания осужденного не исправляют, а наоборот, угнетают и притупляют представление о том, как живут на свободе». [22]
По мнению А. С. Михлина, за счет увеличения частоты применения штрафа, исправительных работ «сузится контингент лиц, попадающих в места лишения свободы. Сотрудники этих учреждений получат возможность сосредоточить свои усилия на наиболее сложных группах преступников, действительно нуждающихся в изоляции от общества». [23]
Ю. М. Антонян предлагает вообще избавиться от ограничений в получении посылок, бандеролей, свиданиях, чтобы укреплять связи осужденных с обществом. Более того, «сама жизнь в исправительном учреждении должна максимально, но без ущерба режимным требованиям приближена к обычной – более широкие возможности повышения образования и производственной квалификации, занятия художественной самодеятельностью и спортом, самостоятельного решения ряда производственных и бытовых вопросов, внутреннего самоуправления». [24]
Радикальный метод решения проблемы предлагает Г. Ф. Хохряков, считающий, что «тюрьмы являются фабриками преступности и надо изо всех сил искать им замену». [25]
В обществе сложились кардинально противоположные точки зрения на уголовно-исполнительную систему и особенно на столь несовершенное ее звено – тюрьмы: от необходимости увеличивать число мест лишения свободы в условиях роста преступности до полной ликвидации тюрем и поиска альтернативы.
Но альтернативы тюрьмам пока нет. Когда будут действовать наказания, которые должны вступить в силу в соответствии с ФЗ № 4 от 10 января 2002 г., можно будет понять, реально ли разгрузить тюрьмы. Предложение о введении самоуправления в местах лишения свободы также не совсем понятно: в таких учреждениях равенства не может быть изначально. О каком самоуправлении речь? Что будет с работниками учреждений, и так не обладающими должным авторитетом среди заключенных? А вот предложение о снятии ограничений на свидания очень разумно. Часто забывают, что при совершении преступлений страдает не только виновный, но и члены его семьи. Они преступления не совершали, почему их лишают свиданий с близким человеком? Что касается посылок и бандеролей, то это спорный вопрос. Нередко их получение – мощный стимул к соблюдению осужденным режима учреждения.
Надо выбрать золотую середину. Тюрьмы нужны, но в меньшем количестве. Предложения внутреннего совершенствования тюрем и других исправительных учреждений – дело будущего, а сегодня необходимо привести уголовно-исполнительную систему в соответствие с УИК РФ. В целом же прогрессивная система отбывания наказания очень своевременна, главное – чтобы она действовала.