§ 2. Суд и расследование в период объединения русских земель и образования централизованного Русского государства
В более поздних списках Русской Правды (XII-XIH вв.) упоминаются изменения, внесенные в нее Киевским великим князем Владимиром Мономахом, некоторыми другими князьями. Эти изменения существенно не затронули процедуру судопроизводства, а больше повлияли на социально-политическую обстановку на Руси. Суд и расследование, если характеризовать эти институты обобщенно, все больше становилась вотчинной юстицией. Местные феодалы стремились сосредоточить в своих руках как можно больше административной и судебной власти. Уголовный процесс проводился традиционно по правилам Русской Правды с добавлением собственного усмотрения и произвола судьи-феодала. Это относилось главным образом к внедрению розыскных начал при расследовании тяжких преступлений. В пределах вотчины судье-феодалу, по существу, были подсудны все дела о преступлениях, совершенных в пределах его владений. Исключение делалось только для дел, подсудных церковным судам. Их подсудность распространялась на все дела о преступлениях против веры и церкви и некоторые другие, связанные с посягательствами на женщин и семью, о чем уже говорилось. Судьи — церковные иерархи в этот период в своем лице объединяли и судью, и обвинителя, что свидетельствовало о появлении и в рамках церковной юстиции розыскных начал уголовного процесса.
Известна Белозерская уставная грамота 1488 г. Она является наказом по управлению Белозерским краем, который давно уже был московской землей. Из грамоты следует, что наместник и местные судьи (тиуны) также находились на кормлении у населения. Только здесь был более детально разработан порядок собирания корма. Судьям запрещалось лично собирать средства на кормление, их собирали приказчики — помощники, которых называли доводчиками. Кроме наместника и тиунов в состав суда в Белом озере входили сотские и «добрые люди», которые олицетворяли общественное представительство при судебном разбирательстве. Среди дел, которые разбирались судом в указанном составе, упоминаются дела о краже, разбое и душегубстве. В числе доказательств прямой уликой считалось поличное — это либо задержание при совершении преступления, либо обнаружение у подозреваемого украденной вещи. Подчеркивалось древнее правило, что община отвечает за убийство, совершенное на ее земле. Считается, что Белозерская уставная грамота явилась предтечей Судебника 1497 г.’
Наиболее значительным памятником рассматриваемого периода, в котором полнее, чем в Двинской и Белозерской грамотах, разработаны вопросы суда и расследования преступлений, является Псковская судная грамота, которая была утверждена псковским вече в 1467 г. Она определяла устройство судов, их подсудность, розыск преступников и систему доказательств2. Согласно Судной грамоте в Пскове действовали светские и церковные суды. К светским судам относились:
— суд князя. Этому суду были подсудны дела о преступлениях против личности и все дела об имущественных преступлениях. Основное наказание, которое предусматривала Псковская судная грамота, — это пени (штрафы); допускалась смертная казнь за поджог и убийство. Однако суд князя был не вправе вмешиваться, если над виновным учинили расправу члены его семьи. Можно понять текст грамоты так, что расправа могла состоять и в лишении виновного жизни;
— суд посадника также вправе был рассматривать дела о всех тяжких преступлениях, но обязательным условием правомочности этого суда было разбирательство дела на княжеском дворе;
— суд братчин. Братчины — это мирские пиры, собиравшиеся в определенные времена года. Организовывались они на мирскую складчину. Мир (пивцы, собиравшиеся на братчину) избирал старосту братчины, который являлся одновременно и председателем суда. Суду братчины были подсудны дела о личных обидах, а также дела о побоях и драках, возникших на пиру. Этот суд чаще всего заканчивался примирением сторон. Суд братчины не вправе был вмешиваться в дела, отнесенные к подсудности князя или посадника;
— суд земского старосты рассматривал дела о кражах и некоторых других преступлениях. Староста мог провести «суд по поличному», т. е. на месте совершения преступления.
Церковный суд во Пскове осуществлял Владыка — наместник Новгородского архиепископа. Он разрешал дела в соответствии с Церковными уставами великих князей Владимира и Ярослава.
Псковская судная грамота предусматривала проведение расследования для обнаружения преступника. Эту работу проводили приставы — обысчи-ки, представлявшие потерпевшего и его интересы. В ней предусматривалось расследование таких преступлений, как убийство, разбой, кража, поджог, и некоторых других. Применялся, как и в Русской Правде, «свод и гонение следа», задачей которого было обнаружение преступника путем его задержания, обыска, выемки похищенного и собирания доказательств.
Условия «свода и гонения следа» были такими же, как и в Русской Правде.
Псковской судной грамоте неизвестны пытки при розыске преступников и расследовании преступлений.
Псковская судная грамота допускала следующие виды доказательств: судебный поединок (поле), свидетельские показания, или послушество, присягу, письменные документы.
Судебный поединок признавался главным видом судебных доказательств и применялся как по уголовным, так и по гражданским делам. Он рассматривался как «Суд Божий» и допускался как между потерпевшим и обвиняемым (очень редко и не по всем делам), так и между свидетелем и обвиняемым. В последнем случае результаты поединка подтверждали или опровергали свидетельские показания. По общему правилу судебный поединок носил личный характер, но при определенных случаях допускался наем бойцов.
Послухи- это свидетели двух видов. Для доказывания определенного факта сторона могла выставлять одного свидетеля, который должен был полностью подтвердить ее версию события. Если свидетель не подтверждал определенный факт, его показания устраняли из процесса. Во втором случае сторона выставляла свидетелей «доброго имени», их должно было быть четыре-пять человек. Послухов допрашивали в отсутствие сторон.
Присяга была обвинительной или очистительной. Обвинительную присягу давал потерпевший или свидетель, а очистительную — подозреваемый, в отношении которого для обвинения не было собрано достаточно доказательств. Присяга давалась в присутствии суда. Отказ подозреваемого явиться на присягу фактически значил признание своей вины (неправды).
Новгородская судная грамота датируется 1471 г.; полный текст этой грамоты до нас не дошел. Однако все же можно сделать вывод о том, что в судебной форме сохранялась самобытность города-республики, заложенная еще в Русской Правде.
Высшим судом был суд веча, который происходил под председательством князя или наместника. К подсудности этого суда относились дела: об измене (связь с неприятелем, превышение полномочий послами на переговорах и т. п.); о должностных преступлениях высокопоставленных чиновников; об угнетении свободных граждан; о нарушении общей тишины и спокойствия. В этом суде обязательным было участие посадника. Решения принимались голосованием и, как прежде, приводились в исполнение немедленно.
Другой инстанцией был суд посадника, в составе которого заседали наместник князя или его тиун, а также посредники сторон (их должно было быть не более восьми). Этот суд рассматривал уголовные и гражданские дела. К подсудности этого суда относились дела о кражах, грабежах, разбоях, подлогах.
Действовал также суд одрин, своеобразный прототип суда присяжных. В состав суда входили от каждого конца города (их было пять) по одному боярину и свободному человеку, по одному приставу с каждой стороны (обвиняемого и потерпевшего). Заседание происходило под председательством тиуна. Один из судей являлся докладчиком. Все судьи могли активно принимать участие в исследовании доказательств: выслушивали обвиняемого, потерпевшего, свидетелей, рассматривали вещественные доказательства, принимали присягу. На основании доклада и судебного разбирательства доказательств приговор выносил председатель суда. Одрин суд был общим судом для свободных новгородцев как по уголовным, так и по гражданским делам. Считалось, что этот суд представляет вече.
Особым было положение новгородского архиепископа в судебной системе Новгорода. По многим делам (кроме дел, рассмотренных на вече) архиепископ был высшей судебной инстанцией, он назначал также Владыку — своего наместника во Псков, в обязанности которого входило рассмотрение дел, подсудных церковному суду.