Действие уголовно-процессуального закона, как и любого другого нормативного акта, принято рассматривать во времени, в пространстве и по кругу лиц.
Уголовно-процессуальный закон, как и другие законы Российской Федерации, в соответствии с действующим порядком вступает в силу на территории Российской Федерации одновременно по истечении десяти дней после опубликования в официальных средствах информации (например, в «Российской газете»)’. Течение срока начинается со дня, следующего за днем опубликования. Однако это общее правило не действует, если при принятии закона указывается другой срок. Например, Федеральным законом № 177-ФЗ от 22 ноября 2001 г. (18 декабря 2001 г.) указано о введении в действие УПК РФ с 1 июля 2002 г. за исключением положений, для которых установлены иные сроки и порядок введения в действие2.
Действие уголовно-процессуального закона во времени существенно отличается от действия уголовного закона. Преступность и наказуемость деяния в Российской Федерации определяется уголовным законом, действующим во время совершения этого деяния. Закон, устраняющий наказуемость деяния или смягчающий наказание, имеет обратную силу, т. е. распространяется также на деяния, совершенные до его издания. Закон, устанавливающий наказуемость деяния или устанавливающий наказание, обратной силы не имеет. Уголовно-процессуальный закон, в отличие от уголовного, не имеет обратной силы. Действует тот закон, который имеет юридическую силу на момент принятия процессуальных решений или проведения процессуальных действий. Он не распространяется на отношения, возникшие до обретения им законной силы или после утраты таковой.
Действие уголовно-процессуального закона в пространстве означает, что производство по уголовным делам на территории России во всех случаях ведется в соответствии с российским УПК независимо от места совершения преступления (ч. 1 ст. 2 УПК), если международным договором Российской Федерации не установлено иное. При совершении преступления членом экипажа российского корабля в море или самолета в воздухе судопроизводство также осуществляется в соответствии с российским уголовно-процессуальным законом, если указанное судно приписано к порту Российской Федерации (ч. 2 ст. 2 УПК). Исполнение поручения судов или органов расследования иностранных государств осуществляется в соответствии с уголовно-процессуальным законом России. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотрено законом, применяются правила международного договора.
Судопроизводство по уголовным делам о преступлениях, совершенных на территории Российской Федерации, осуществляется в соответствии с российским уголовно-процессуальным законом не только в отношении граждан своей страны, но также в отношении иностранцев и лиц без гражданства. Из общего правила, однако, имеются исключения, которые распространяются на лиц, обладающих правом дипломатической неприкосновенности. К их числу относятся главы дипломатических представительств, члены дипломатического персонала (советники, атташе и др.), а также лица, которые согласно законодательству России и общепризнанным нормам международного права пользуются привилегией личной неприкосновенности. Неприкосновенность распространяется и на помещения, занимаемые указанными лицами. В их числе: помещения дипломатических представительств; резиденция главы дипломатического представительства; жилые помещения дипломатического персонала и др.1 Законом установлено, в частности, что процессуальные действия, предусмотренные УПК РФ, в отношении указанных лиц могут производиться лишь по просьбе или с согласия дипломатического представителя (ч. 2 ст. 3 УПК).
Рассматривая вопрос о пределах действия уголовно-процессуального закона, нельзя не уделить внимания проблеме применения аналогии в уголовно-процессуальном праве. В действующем УПК институт аналогии не нашел отражения. Однако следует учитывать, что уголовно-процессуальный закон (в отличие от уголовного закона) не устанавливает, какие деяния признаются преступлениями, а регулирует правоотношения субъектов в ходе производства по делу. Поэтому аналогия в уголовном процессе не расширяет рамки возможных репрессий, а играет позитивную роль, придавая динамизм уголовно-процессуальным отношениям в установлении уголовно-правовых отношений и юридических фактов, вызвавших их возникновение. Смысл же аналогии закона при регулировании уголовно-процессуальных отношений состоит в том, что суд или следователь применяют такие нормы УПК, которые не разрешают конкретного вопроса, но регулируют уголовно-процессуальные отношения в сходных ситуациях.
Возможность применения аналогии в сфере регулирования уголовно-процессуальных отношениях признал Конституционный Суд РФ. В одних случаях он на это прямо указывает в своих постановлениях; в других — прямо не указывает, но имеет аналогию в виду1. Подтвердил возможность применения аналогии в уголовном процессе и Пленум Верховного Суда РФ.
Заметим, однако, что аналогия закона в уголовном судопроизводстве может быть применена в определенных границах при соблюдении ряда условий. К ним можно отнести: а) наличие действительного пробела в системе норм, регулирующих уголовно-процессуальные отношения; б) ориентация на сходный случай, урегулированный законом; в) соблюдение конституционных принципов уголовного процесса; г) обеспечение процессуальных прав граждан, участвующих в уголовном судопроизводстве; д) совершение действий и принятие решений лишь в рамках, допустимых нормами УПК.
Представляется, однако, целесообразным прямо указать в УПК на возможность применения аналогии закона и, может быть, аналогии права при регулировании уголовно-процессуальных отношений, как это сделано в ГПК РСФСР. В частности, ч. 5 ст. 1 ГПК установлено: «В случае отсутствия нормы процессуального права, регулирующей отношения, возникающие в ходе производства по гражданскому делу, суд применяет норму, регулирующую сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии такой нормы действует, исходя из принципов осуществления правосудия в Российской Федерации (аналогия права)». Подобный подход допустим и применительно к регулированию уголовно-процессуальных отношений.