В виде общего правила субъектный состав договора хранения не ограничен. Однако это правило знает и определенные исключения.
Прежде всего речь идет о консенсуальном договоре хранения. Он представляет собой разновидность договоров, рассчитанных на участие в них предпринимателей, что нашло прямое отражение в установленном в ГК для указанного договора правовом режиме. Соответственно п. 2 ст. 886 ГК называет в качестве возможного участника консенсуального договора со стороны хранителя коммерческую организацию. Указанная норма подлежит распространительному толкованию, выходящему за рамки того представления о коммерческих организациях, которое содержится в части первой ГК. Подразумевается, что в роли хранителя могут участвовать в договорах как коммерческие организации — юридические лица (хозяйственные товарищества и общества, производственные кооперативы, государственные и муниципальные унитарные предприятия), так и граждане-предприниматели. Соответствующий вывод следует из п. 3 ст. 23 ГК, который предусматривает, что правила Кодекса, регулирующие деятельность юридических лиц — коммерческих организаций, распространяются на предпринимательскую деятельность граждан без образования юридического лица.
В силу п. 2 ст. 886 ГК хранителем в консенсуальном договоре хранения может выступать и некоммерческая организация, но лишь при условии, если хранение составляет одну из целей ее профессиональной деятельности (профессиональный хранитель). Соответствующее ограничение связано с общими нормами, закрепленными в п. 1 ст. 49 и п. 3 ст. 50 ГК, из которых можно сделать вывод, что некоммерческие организации обладают специальной правоспособностью. Из этого вытекает, что прием вещей на хранение в виде определенной деятельности должен служить достижению целей, ради которых названные организации созданы, и соответствовать этим целям.
Поскольку унитарные государственные и муниципальные предприятия хотя и относятся к числу организаций коммерческих, но, подобно организациям некоммерческим, также должны обладать специальной правоспособностью; возможность осуществлять деятельность по хранению, а значит, и участвовать в консенсуальных договорах хранения, зависит от того, укладывается ли хранение в такую специальную правоспособность организации. С изложенных позиций, как нам кажется, нуждается в определенном уточнении точка зрения С. Суворовой, полагающей, что «хранителем в консенсуальном договоре может выступать только организация, осуществляющая хранение в качестве одной из целей своей профессиональной деятельности. Юридические лица выступают в качестве хранителя, если это не противоречит целям их деятельности и прямо не запрещено их учредительными договорами» <*>. Все же грамматическое толкование п. 2 ст. 886 ГК (имеется в виду, что «требование об осуществлении хранения в качестве одной из целей своей профессиональной деятельности» в тексте статьи находится в логической связи только с «организацией некоммерческой») позволяет признать, что в данном случае законодатель не имел целью сделать исключения из правила об общей правоспособности всех, кроме унитарных предприятий, коммерческих организаций. Следовательно, все такие организации, за исключением указанных предприятий, могут осуществлять деятельность по хранению, используя для этого в равной мере как реальные, так и консенсуальные договоры.
———————————
<*> Суворова С. Договор хранения // Российская юстиция. 1998. N 6. С. 12.
В самом законе (ином правовом акте) могут содержаться дополнительные ограничения для участия в договоре в качестве хранителя. Прежде всего следует указать на то, что деятельность по хранению может войти в число лицензируемой. Так, ФЗ РФ «О лицензировании отдельных видов деятельности» такой лицензируемой деятельностью признается хранение химического оружия, взрывчатых материалов промышленного назначения, оборудования и приборов взрывного дела, хранение нефти, газа и продуктов их переработки, деятельность по хранению зерна и продуктов его переработки. Существуют и иные специальные нормы, направленные на ограничение участия в договорах на стороне хранителя применительно к отдельным предметам (вещам).
Примером может служить ФЗ РФ «О наркотических средствах и психотропных веществах» <*>. Им установлено, что в роли хранителя вправе выступать лишь имеющие лицензию юридические лица. Соответствующий режим оказывается столь строгим, что та же ст. 20 запрещает их хранение в любых количествах в целях, не предусмотренных Законом.
———————————
<*> Собрание законодательства РФ. 1998. N 2. Ст. 219.
Можно указать и на то, что заниматься осуществлением депозитарной деятельности, представляющей собой оказание услуг по хранению сертификатов ценных бумаг, могут только специальные виды организаций — депозитарии <*>. Хранение сертификатов ценных бумаг, в которых размещены пенсионные резервы, осуществляется по договорам, заключенным с депозитарием, роль которого может выполнять только юридическое лицо, которое имеет разрешение (лицензию) на осуществление соответствующей деятельности <**>. ФЗ РФ от 29 декабря 1994 г. «О государственном материальном резерве» <***> допускает заключение договоров хранения материальных ценностей государственных резервов только с предприятиями, которые входят в перечень учреждений и организаций, осуществляющих ответственное хранение.
———————————
<*> См. ст. 7 Закона о рынке ценных бумаг (Собрание законодательства РФ. 1996. N 17. Ст. 1918).
<**> Статья 26 Закона о негосударственных пенсионных фондах (Собрание законодательства РФ. 1998. N 19. Ст. 2070).
<***> Собрание законодательства РФ. 1995. N 1. Ст. 3.
Особая ситуация складывается при передаче собственнику на хранение принадлежащей ему вещи. В подобных случаях происходит чисто правовое «раздвоение личности». Это связано с тем, что в качестве собственника лицо обладает правомочиями владения, пользования и распоряжения по отношению к соответствующему имуществу, а в качестве хранителя — только правомочием по владению им, к тому же производным от прав поклажедателя.
Принципиальная возможность подобной ситуации предусмотрена в ряде законов. При этом указанные акты позволяют определить, как решается вопрос о складывающейся таким образом коллизии прав одного и того же лица. Законы, о которых идет речь, относятся главным образом к области процессуального права. Включенные ранее в Гражданско-процессуальный кодекс, а также в Арбитражный процессуальный кодекс соответствующие нормы теперь оказались и в ст. 53 ФЗ РФ «Об исполнительном производстве» <*>. Статьей предусмотрено, что пристав-исполнитель может передать имущество должника, арестованное в целях обращения на него взыскания, на хранение кому-либо. Особо выделена возможность передать такое имущество, среди прочих, и должнику. Важно подчеркнуть, что режим заключаемых в подобных случаях договоров хранения в принципе не зависит от того, выступает ли хранителем должник или кто-либо другой.
КонсультантПлюс: примечание.
Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 5 мая 1995 г. N 70-ФЗ утратил силу с 1 сентября 2002 года в связи с принятием Федерального закона от 24.07.2002 N 96-ФЗ «О введении в действие Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации».
———————————
<*> Собрание законодательства РФ. 1997. N 30. Ст. 3591.
Аналогичная конструкция используется при передаче наследственного имущества нотариусом на хранение. Выступая в таких случаях в качестве стороны по договору, нотариус вправе избрать в качестве контрагента любое лицо, в том числе и наследника, т.е. того, кто уже с самого момента открытия наследства стал собственником соответствующего имущества (см. ст. 66 и 67 Основ законодательства о нотариате) <*>.
———————————
<*> Ведомости РФ. 1993. N 10. Ст. 357. В соответствии с вышеупомянутыми Основами «для охраны наследственного имущества нотариус производит опись этого имущества и передает его на хранение наследникам или другим лицам… Хранитель, опекун и другие лица, которым передано на хранение наследственное имущество, предупреждаются об ответственности за растрату, отчуждение или сокрытие наследственного имущества и за причиненные наследникам убытки» (ст. 66). При этом лица, «которым передано на хранение наследственное имущество… вправе получить от наследников вознаграждение за хранение наследственного имущества», но только при условии, «если они не являются наследниками» (ст. 67).
Существует и еще одна, сходная с рассмотренной, ситуация, которая прямо предусмотрена в самом ГК. Речь идет об оставлении предмета залога у залогодателя, к тому же под замком и печатью залогодержателя либо с наложением знаков, свидетельствующих о залоге. Цель передачи вещи на хранение собственнику состоит в ограничении возможности распоряжаться вещью и ее сбережении. Таким образом, в рассматриваемых случаях происходит вытеснение вещных отношений обязательственными.
В приведенных примерах подобное вытеснение предусмотрено законом, однако, очевидно, оно не должно быть препятствием для использования той же конструкции и при отсутствии специального упоминания в законе. О возможной потребности в этом можно судить по такому примеру. Фирма, владеющая гаражами и автомашинами, сдает те и другие в аренду. При этом не исключена ситуация, когда взятую им в аренду автомашину лицо хранит в гараже, который является собственностью фирмы — арендодателя. В подобном случае следует признать за поклажедателем весь набор прав соответствующей стороны в договоре хранения. При этом требованиям, заявленным в осуществление соответствующих прав хранителю (например, в связи с повреждением автомашины в период хранения), последний не вправе противопоставить возражения, основанные на том, что собственником автомашины является он сам.
Особый интерес вызывает и вопрос о том, кто может выступать в роли контрагента хранителя. Речь идет главным образом о том, какими правами на передаваемую хранителю вещь должен обладать для этого поклажедатель.
Поклажедатель — это прежде всего собственник передаваемого на хранение имущества, вместе с тем ни ГК, ни другие акты не содержат запрета на передачу на хранение имущества и другим лицам. Попытка ограничить круг поклажедателей собственниками, которая предпринята в Своде законов в свое время, была единодушно отвергнута и в доктрине, и в судебной практике. Неудивительно поэтому, что проект Гражданского уложения отказался от предлагаемого Сводом законов решения. Также поступил и действующий Кодекс. Однако теперь в связи с этим возникает вопрос: может ли передать на хранение вещь тот, кто приобрел ее незаконно? В конечном счете речь, естественно, пойдет о воре.
Вопрос о защите прав поклажедателя — вора мог положительно решаться в римском праве именно потому, что правомочия хранителя выражались в праве держания, но не владения. Конструкция держания теперь отвергается, и поклажедатель соответственно признается владельцем, будучи именно в этой связи наделен вторичными правами, прежде всего правом предъявления виндикационного иска. Однако это не исключает необходимости вернуться к римскому праву. К формуле, о которой уже шла речь: Nemo plus juris ad alienum transferre potest quam ipse habet (никто не может передать другому больше прав, чем он сам имеет). Значит, хранитель приобретает соответствующие права на переданную ему на хранение вещь, если, в свою очередь, поклажедатель обладал правомочием владения. Не случайно применительно к одному из наиболее значимых договоров хранения — на товарных складах — § 2 гл. 47 ГК счел необходимым назвать контрагентом хранителя не поклажедателя, как это имеет место в § 1 и 3 той же главы ГК, а «товаровладельцем», следовательно, им должен быть собственник либо любое лицо, которое владеет вещью на законном основании. Имеется в виду весьма широкий круг лиц: это и арендаторы, и хранители, и транспортные организации <*> и др. В литературе находили место и другие высказывания. Так, К.А. Граве полагал, что в роли поклажедателя может выступать не только собственник, но и «иное лицо, имеющее тем не менее интерес к сохранности имущества» <**>. Однако справедливости ради следует отметить, что все приводившиеся автором для иллюстрации примеры имеют в виду поклажедателей, которые обладали достаточным для предъявления виндикационных исков правовым титулом (речь шла о подрядчике, которому передал имущество заказчик, о нанимателе, комиссионере, залогодержателе).
———————————
<*> Имеется в виду, например, предусмотренный ст. 75 Транспортного устава железных дорог случай, когда при смешанной перевозке груз, доставленный в пункт перевалки, после наступления объявленного срока окончания приема грузов сдается порту на хранение (имеется в виду до наступления очередного сезона).
<**> Граве А.К. Указ. соч. С. 325. См. также: Иоффе О.С. Обязательственное право. С. 494.
На наш взгляд, отказ принять вещь на хранение со ссылкой на отсутствие доказательств правомерности обладания ею является в такой же мере нарушением режима публичного договора, как и ссылка на любое иное не предусмотренное законом (ст. 426 ГК) обстоятельство. Однако, очевидно, здесь дело лишь в вытекающей из закона презумпции того, что поклажедатель наделен необходимым титулом. По этой причине следует, видимо, отвергнуть римский принцип, в соответствии с которым был узаконен принцип: хранителем может быть и вор. Не случайно в праве многих стран (в том числе, как уже подчеркивалось, и в дореволюционной России) уделено внимание специальным требованиям к хранителю, которому стало известно о неправомерности обладания вещью поклажедателем <*>. Таким образом, следует прийти к выводу, что наличия интереса недостаточно для признания поклажедателя надлежащим. Одним из последствий такого решения можно считать возможность собственника вещи требовать признания недействительным договора хранения, совершенного тем, кто украл у него эту вещь, либо третьим лицом, которым может быть признан законный владелец.
———————————
<*> Правда, составители проекта Гражданского уложения в своих объяснениях по поводу того, почему же не была воспроизведена соответствующая статья Свода законов, ссылались на то, что положение Свода, о котором идет речь, «имеет более уголовный, чем гражданский характер» (Гражданское уложение. Книга V. Обязательства. Том второй. С объяснениями. С. 258). К этому добавлялось и то, что в некоторых случаях собственник отнюдь не всегда хочет использовать меры уголовного права, например, если принадлежащую ему вещь помимо его воли передаст от своего имени на хранение кто-либо из ближайших родственников (там же).