3.11.3. Преступления с двойной формой вины
Как отмечалось выше, преступления могут совершаться как умышленно, так и неосторожно. Однако имеются некоторые преступления, состав которых предполагает необходимость установления двойной формы вины, т.е. вины по отношению к совершенному лицом общественно опасному деянию и конкретно по отношению к наступившим в результате этого деяния общественно опасным последствиям. При этом возможны случаи, когда в отношении самого общественно опасного деяния вина может быть в форме умысла, а в отношении наступивших общественно опасных последствий в форме неосторожности. Отсюда следует название «двойная форма вины».
Ответственность за преступление, совершенное с двумя формами вины, законодательно закреплена в ст. 27 УК РФ, где указывается, что «если в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и которые не охватывались умыслом лица, уголовная ответственность за такие последствия наступает только в случае, если лицо предвидело возможность их наступления, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий». В целом такое преступление признается совершенным умышленно.
Следует отметить, что введенный законодателем институт двойной формы вины имеет очень важное значение для решения таких принципиальных вопросов, как наличие или отсутствие в совершенном деянии состава преступления и квалификация содеянного для отграничения одних преступлений от других, а также при определении наказания виновному.
Например, ст. 111 УК РФ (Причинение тяжкого вреда здоровью) предусматривает преступление с двойной формой вины, т.е. здесь имеется умысел на причинение тяжкого вреда здоровью и неосторожность к причинению смерти потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ). В данном примере институт двойной формы вины помогает отграничить этот состав преступления от убийства (ст. 105 УК РФ) и от причинения смерти по неосторожности (ст. 109 УК РФ). Главным отличием является то, что при убийстве умысел виновного направлен на причинение смерти потерпевшему, а при совершении содеянного, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, умысел направлен на причинение тяжкого вреда здоровью (ч. 1 ст. 111 УК РФ), а по отношению к смерти неосторожность. Однако здесь необходимо очень тщательно установить вину в форме неосторожности, так как поверхностное исследование обстоятельств дела может привести к неправильной квалификации содеянного. Так, например, если лицо, причиняя умышленно тяжкий вред здоровью потерпевшего, не предвидело и не могло или не должно было предвидеть возможность его смерти, то в действиях такого лица отсутствует состав преступления, предусмотренный ч. 4 ст. 111 УК РФ. Иное решение этого вопроса, т.е. квалификация по ч. 4 ст. 111 УК РФ, в данном случае означала бы объективное вменение причинения смерти и как последствие нарушение важнейшего принципа уголовного права о признании человека виновным только при наличии вины (ст. 5 УК РФ). Здесь следует напомнить, что российское уголовное право стоит на позиции не объективного, а только субъективного вменения. В этом примере квалифицировать содеянное необходимо только по ч. 1 ст. 111 УК РФ, если нет других отягчающих обстоятельств.
В ряде случаев без использования института двойной формы вины было бы невозможно правильное проведение разграничения одних составов преступлений от других. Например, от причинения смерти по неосторожности (ст. 109 УК РФ) состав, предусмотренный ч. 4 ст. 111 УК РФ, отличается тем, что здесь умысел направлен на причинение вреда здоровью, а это отсутствует в таком преступлении, как причинение смерти по неосторожности.
Вместе с тем, как отмечает профессор А.В. Наумов , преступление с двойной формой вины в конечном итоге должно быть оценено однозначно, т.е. следует определять, является ли преступление в целом умышленным или неосторожным. Это необходимо, например, для отнесения преступления к категории особо тяжких преступлений, каковыми, в соответствии с ч. 5 ст. 15 УК РФ, признаются лишь умышленные преступления, за которые законом предусмотрено максимальное наказание в виде лишения свободы на срок свыше десяти лет или более тяжкое наказание. Для определения в этом случае формы вины, характеризующей преступление в целом как умышленное или неосторожное, за основу берется только психическое отношение лица к совершенному им общественно опасному деянию (действию или бездействию), образующему основной состав преступления (без отягчающих обстоятельств). В соответствии со ст. 27 УК РФ, преступления с двойной формой вины признаются умышленными.
Это имеет значение также для определения рецидива и особо опасного рецидива (ст. 18 УК РФ), для решения вопроса о признании преступления неоконченным (ст. 29, 30 УК РФ), совершенным в соучастии (ст. 3235 УК РФ), для решения вопроса об отмене условного осуждения (ст. 74 УК РФ), для отмены уголовнодосрочного освобождения (ст. 79 УК РФ).
Следует также отметить, что правильное решение вопроса о двойной форме вины, имеет существенное значение при определении наказания. В зависимости от формы вины как в отношении самого содеянного, так и в отношении общественно опасных последствий, суд может назначить виновному лицу более строгое или более мягкое наказание.
Мотив и цель преступления
Как известно, признаками субъективной стороны отдельных преступлений, кроме вины в форме умысла или неосторожности, является мотив, в силу которого лицо совершает конкретное преступление или специальная цель, к которой стремится преступник, совершающий общественно опасное деяние.
Мотив преступления это осознанное побуждение человека к конкретному преступлению, источник действия, его движущая сила, и, чтобы стать таковым, мотив должен в зависимости от определенных обстоятельств сформироваться.
Мотивы, порождающие у некоторых людей решимость совершить общественно опасные деяния, бывают различными. К ним можно отнести корысть, месть, зависть, ревность, карьеризм, хулиганские побуждения и т.п.
Следует отметить, что мотивы присущи любому преступлению, как совершенному умышленно, так и по неосторожности. Следовательно, безмотивных преступлений нет. Мотив должен устанавливаться при расследовании каждого уголовного дела, так как он всегда входит в предмет доказывания независимо от того, входит ли этот признак в состав конкретного преступления или нет.
В юридической литературе существуют различные точки зрения относительно наличия мотивов в неосторожных преступлениях, полагая, что они там отсутствуют. С таким мнением нельзя согласиться, так как общественно опасные деяния, совершенные по неосторожности, также являются волевыми и имеют свою мотивацию. Другое дело, что мотивы умышленных преступлений имеют отличия от мотивов неосторожных преступлений и каждой форме вины свойственна лишь определенная группа мотивов. При умышленной форме вины мотив, как правило, заранее ориентирован на совершение конкретного преступления (например, при убийстве месть, ревность; при краже корысть и т.п.). При неосторожной форме вины мотив необходимо рассматривать как общественно опасное поведение, приведшее к преступным последствиям (например, неосторожному обращению с огнем, повлекшим смерть человека; неосторожному обращению с оружием, приведшему к смерти человека, свойственны такие мотивы, как хвастовство, эгоизм и т.п.). Однако необходимо подчеркнуть, что мотивы деяний, совершаемых с неосторожной формой вины, это мотивы, направленные на определенное общественно опасное поведение, но не на преступление, так как преступные последствия сознанием виновного лица не допускались.
Следовательно, мотив преступления в умышленных преступлениях свидетельствует о том, что способствовало достижению виновным преступного результата (например, месть при убийстве), а мотив общественно опасного поведения о том, почему виновный поступил так, что содеянное им вызвало тот преступный результат, который он не хотел причинить (например, хвастовство отличным владением оружия).
Цель преступления это то, чего желает достичь преступник при совершении общественно опасного деяния.
В отличие от мотива цель определяет тот конкретный результат, которого стремиться достичь субъект, совершая преступление. Например, целью диверсии (ст. 281 УК РФ) является подрыв экономической безопасности и обороноспособности Российской Федерации; цель вооруженного мятежа (ст. 279 УК РФ) свержение или насильственное изменение конституционного строя Российской Федерации либо нарушение территориальной целостности Российской Федерации.
Мотив и цель, являясь самостоятельными понятиями, внутренне связаны между собой, хотя и имеют определенное различие, которое основывается на том, что они неодинаково характеризуют волевой процесс. Мотив преступления отвечает на вопрос, чем руководствовался субъект, совершая преступление. Цель же преступления определяет направленность действий, способ, средства его совершения и, в конечном счете, желаемый результат, к которому стремиться виновный. Например, мотивом изготовления или сбыта поддельных денег или ценных бумаг (ст. 186 УК РФ) является корысть, а целью же их изготовления сбыт.
Уголовноправовое значение мотива и цели преступления может быть различным. Например, если законодатель при конструировании составов преступлений вводит их в состав конкретного преступления в качестве обязательных признаков, то они являются основой для квалификации этого преступления. Так, подмена ребенка (ст. 153 УК РФ) является преступлением при наличии только корыстных или иных низменных мотивов; квалифицирующие убийства (ч. 2 ст. 105 УК РФ) при наличии корыстных хулиганских и других мотивов, а также цели; посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК РФ) квалифицируется по этой статье только тогда, когда виновный преследует специальную цель прекращения потерпевшим государственной или иной политической деятельности. Мотивом в данном преступлении может быть и месть за такую деятельность. Когда речь идет о таких преступлениях, где обязательным признаком их субъективной стороны является тот или иной мотив или цель, отсутствие в действиях виновного лица требуемого мотива или цели означает либо отсутствие состава преступления вообще (например, в приведенном выше примере, связанном с подменой ребенка (ст. 153 УК РФ), либо наличие другого преступления (например, если нет цели или мотива в рассмотренном выше преступлении (ст. 277 УК РФ), то содеянное должно квалифицироваться не по ст. 277 УК РФ, а по ст. 105 УК РФ), либо влиять на квалифицированный состав преступления (например, если убийство совершено не из хулиганских побуждений, то оно квалифицируется при отсутствии других квалифицирующих обстоятельств по ч. 1 ст. 105 УК РФ как простое убийство. Если же убийство совершается из корыстных побуждений, оно квалифицируется по п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ. При преследовании виновным в убийстве цели использования органов или тканей потерпевшего содеянное квалифицируется по п. «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ).
Следует отметить, что в большинстве составов преступления мотив и цель не включается законодателем в качестве признака субъективной стороны преступлений, а значит, они в данном случае не влияют на квалификацию преступлений. Однако они не безразличны при определении наказания, так как в ряде случаев являются показателем степени общественной опасности как самого деяния, так и лица, виновного в нем. Мотив и цель преступления могут быть либо отягчающим обстоятельством (например, совершение преступления по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды, из мести за правомерные действия других лиц, а также с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение п. «е» ч. 1 ст. 63 УК РФ), либо смягчающим обстоятельством (например, совершение преступления в силу стечения тяжелых жизненных обстоятельств либо по мотиву сострадания п. «д» ч. 1 ст. 61 УК РФ) при определении виновному лицу наказания. Мотив преступления должен выясняться по каждому конкретному уголовному делу с целью установления объективной истины по нему. Неустановление мотива преступления не дает возможность следствию и суду сделать категорический вывод о содеянном. Так, злоупотребление должностными полномочиями (ч. 1 ст. 285 УК РФ) будет являться преступлением только в том случае, если использование должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы совершено из корыстной или иной личной заинтересованности. Неустановление в этом деянии корыстного мотива свидетельствует об отсутствии состава данного преступления.
Учитывая важное значение мотива преступления, в УПК РФ установлено, чтобы в обвинительном заключении (ст. 220), а также в судебном приговоре (ст. 305) обязательно указывались мотивы совершения преступления.